...Увидев тогда явную фальсификацию в связи с погромами в Сумгаите, я решил написать правду и ничего, кроме правды, дабы восстановить реальную картину чудовищного геноцида, массовых убийств мирного армянского населения – стариков, женщин и детей…
Левон Адян: «Отдаляющийся берег» – это история моей исковерканной жизни
СТЕПАНАКЕРТ, 14 декабря АРЦАХПРЕСС – Левон Восканович, в этом году, наконец, в Петербурге на русском языке был издан ваш роман «Отдаляющийся берег», который написан давно. Почему он издаётся так поздно, почти через 27 лет? Расскажите, чем для Вас важно его издание.
– В самом деле, роман был написан сразу же после страшной резни в Баку, этого чудовищного злодеяния, подобного имевшему место в Сумгаите, а затем и по всему Азербайджану, тщательно спланированных азербайджанской партийно-правительственной мафией с опорой на отребье. Небезызвестный Джордж Сорос чётко даёт понять, кому это было выгодно, кто стоял за всем этим. В своей книге «Концепция Горбачёва» он отмечает, что не так уж оторваны от реальности предположения о том, что первые армянские погромы в Азербайджане были инспирированы местной мафией, управляемой бывшим руководителем КГБ Азербайджана Гейдаром Алиевым, чтобы создать тупиковую ситуацию для Горбачева, который отстранил его от членства в Политбюро. Разумеется, Алиев стремился к тому, чтобы снова взять власть в Азербайджане в свои руки, чего в итоге он достиг, но какой ценой, мы это знаем... Увидев тогда явную фальсификацию в связи с погромами в Сумгаите, я решил написать правду и ничего, кроме правды, дабы восстановить реальную картину чудовищного геноцида, массовых убийств мирного армянского населения – стариков, женщин и детей, пытки, изнасилования, сжигание заживо людей и даже откровенный каннибализм, одним словом, факты, совершенные со звериной жестокостью. Вот из-за этой правды, достоверности для меня было важно её издание на русском языке, увы, через столько лет. Я как-то уже говорил и сейчас повторю, что любой автор пишет книгу с надеждой и верой в её непременную публикацию, и если она не печатается, вернее, если не удаётся её опубликовать то, думаю, тут вины автора нет. Только боль и сожаление. Очень хотелось бы в оригинале, то есть на родном армянском языке, издать её и в Ереване, но пока не удаётся – из министерства культуры Армении и Союза писателей каждый год регулярно отвечают, что в планах на этот год издания книги нет.
– Правда, что «Отдаляющийся берег» – автобиографический роман? Что именно Вы описали из своей жизни? Была ли красавица Рена и знаете ли, где она сейчас?
– Асмик, милая, однозначно говорить, что роман чисто автобиографический, не могу, но и отрицать это также невозможно, ибо «Отдаляющийся берег» – это подлинное повествование о безымянных мучениках и выживших страдальцах. И то, что повествование в книге ведётся от первого лица, не случайно – это история моей исковерканной жизни, история каждого из моих несчастных собеседников, потому что автор от их имени говорит о безвестных муках и оборванных мечтах. Один из них, Вильям Русян, говорил мне, что те, кто не смог ускользнуть от озверелой своры, ничего уже не расскажут, кое-что способны рассказать лишь те, кто чудом уцелел в том аду. Сквозь слёзы говорила и моя собеседница – Марине Ованнисян, с которой мы встретились в Будённовске. Рассказывая, она заново пережила чудовищный сумгаитский кошмар, когда в день её рождения нелюди на глазах истерзанного отца по-скотски изнасиловали мать, младших сестёр и её. С великой болью говорил и мой дальний родственник Бармен Бедян в здании горкома партии в Сумгаите. Обезображенный побоями, со страшными синяками на лице, показывая свои мозолистые руки строителя, он говорил, что возвёл в Сумгаите десятки жилых домов, и что сотрудники милиции схватили его и сдали толпе убийц.
Все мои собеседники, и я в том числе, были уверены, что книга моя будет быстро издана и станет пощёчиной организаторам этой вакханалии. Увы, так не случилась. Что касается Рены, то скажу, что в романе все описано достоверно. Мне безмерно больно говорить о ней…
– Хотели бы вы экранизировать свой роман «Отдаляющийся берег»? Могли бы вы написать сценарий романа, если бы вас попросили?
– С прошлого года идут переговоры об экранизации романа в Америке. Режиссер Вартан Вартанян взялся экранизировать его, по скайпу мы с ним обговорили все детали, но пока реального ничего нет. Мне, честно говоря, ничего не стоит написать этот сценарий. Сама книга, как уверяют меня читатели, уже готовый сценарий для художественного фильма.
– Погромы в Сумгаите и Баку и, вообще, все погромы армян на территории Азербайджана до сих пор не получили международную оценку. Ваша книга очень важна с точки зрения своей достоверности. С каким чувством сейчас вы вспоминаете об этих событиях?
– Да, так и есть, к сожалению, само армянство до сих пор не проявляет должной последовательности для представления цивилизованному миру этой общенациональной трагедии, когда в конце 20-го века, но уже в другой географической плоскости, пусть и в малых масштабах, но уже в Азербайджане повторился Геноцид армян в Османской Турции. И почерк тот же, и исполнители те же, но, как видим, никто не собирается осудить Азербайджан за варварство и Геноцид армян, а также нет ни слова о депортации десятков сёл, где армяне проживали тысячи лет...
С каким чувством можно вспоминать эти страшные события? Только с болью за сотни тысяч погубленных судеб, людей, лишённых своих домов, имущества, работы, живущих на чужбине, порой без прав, униженных... С этой же глубокой болью должен также констатировать, что армянская пресса обращается к этим трагическим событиям лишь от случая к случаю – с периодичностью исполнения очередной их годовщины.
– История, рассказанная Вами в «Отдаляющемся береге», остаётся актуальной уже много лет. Это признак настоящей литературы и в то же время того, что ничего не изменилось с тех пор, когда в отношениях Азербайджана и Армении всё пошло не так. Как Вы считаете, как долго это будет продолжаться?
– В современной политической жизни всё или почти всё решает гибкая дипломатия. На агрессию Азербайджана Нагорный Карабах ответил самообороной, встал на защиту своей святой земли и, ценой жизни лучших сыновей, выстоял, однако, во время переговоров о прекращении военных действий в Бишкеке, по вине руководителей Армении и Нагорного Карабаха, были допущены грубейшие промахи. Выигравшая сторона покорно, смиренно, без предварительных условий подписала этот позорный для армян договор, согласно которому проигравшая сторона – Азербайджан – продиктовала выигравшей стороне – Армении – выгодные для себя условия: Азербайджану возвращаются освобождённые районы, хотя эти районы были включены в состав Аз. ССР по решению Кавбюро от 18 февраля 1929-го года, армянские войска выводятся из этих территорий, являющихся гарантом безопасности не только Арцаха, но и всей Армении, азербайджанцы, добровольно покинувшие Карабах, возвращаются в прежние места обетования и, наконец, по требованию Азербайджана, Республика Армения ставит свою подпись под договором о прекращении огня... чтобы в дальнейшем вывести Нагорный Карабах из переговорного процесса и обвинить Армению в агрессии. Догадывался ли кто-либо из тогдашних наших руководителей, на какое предательство идут они, ибо все дальнейшие, направленные против армян пункты Резолюции ООН и Мадридских принципов, о которых так вдохновлённо говорил недавно Левон Тер-Петросян, берут начало именно с этого договора, который не может быть принят армянским народом. Стоит напомнить, что для совершения глупости достаточна всего одна минута, а для его исправления – всей жизни не хватит. Поэтому, я думаю, что при такой непонятной дипломатии отношения между Арменией и Азербайджаном еще долго будут оставаться неопределёнными. Такое ощущение, что наши руководители, по всей вероятности, озабочены вернуть азербайджанцев их в прежние места, а кто должен думать о миллионе истерзанных бездомных армянах, о насильственной депортации сёл в самом Нагорном Карабахе, Шаумяне и прилегающих районах? И, наконец, если по воле властей, нужно вернуть освобождённые ценой крови и путём бесчисленных лишений территории, то неужели им не понятно, что опасность вечно будет витать над нашей головой... Тогда спрашивается, во имя чего было всё это сотворено, кто должен встать перед судом за девять тысяч семьсот армянских жертв, за наши разорённые деревни, покинутые армянами, за искалеченные судьбы сотен тысяч людей?..
– Вы хотели бы вернуться в Баку, или хотя бы побывать в нём? Пытались ли когда-либо вернуться?
– Баку – один из самых красивейших городов мира, вечно тёплый и солнечный, а бакинцы, именно бакинцы – и азербайджанцы, и армяне, и русские, и люди других национальностей, были людьми непосредственными, весьма открытыми и дружелюбными, относились друг к другу с подчеркнутой добротой и любовью и, что примечательно, всегда с приветливой улыбкой. В тот Баку хотел бы вернуться.
Мысленно я очень часто хожу по знакомым улицам и переулкам, по приморскому бульвару, вижу моих друзей и говорю им о том, как я сильно тоскую по ним, и от этого становится невыносимо обидно и больно за то, что этот мир не совершенен, и что далёк тот день, когда не будет сатаны, греха не будет и не будет смерти, а будет изумительно красивая вечная жизнь, только, увы, нас не будет тогда…
Баку – это праздник, что вечно с теми, кто там родился или жил, в этом городе прошли лучшие мои годы, и мои дети были со мной рядом… А разве существует более радостная жизнь, чем та, когда твои дети с тобой, и они счастливы… Моя прошлая жизнь снится мне по ночам.
– Долгие годы Вы работали в Союзе писателей Азербайджана, постоянно контактировали с азербайджанскими коллегами. Сейчас у вас сохранились какие-то связи с ними?
– Я, действительно, долгие годы, ровно двадцать пять лет, вплоть до январской резни в Баку, работал в Союзе писателей Азербайджана. Я как-то ответил на такой же вопрос, поэтому приблизительно отвечу так же искренне, что это были счастливые и насыщенные годы в моей жизни, годы плодотворного творчества – публикации своих произведений как в Баку, так и в Ереване, в Москве, постоянные встречи в библиотеках, в вузах и школах со студентами и школьниками, симпозиумы, пленумы творческих союзов, дни литератур союзных республик, где мы имели возможность общаться с видными писателями и поэтами страны, в том числе поэтами и писателями из Армении, поездки по стране и республике. Словом, четверть века для меня прошли почти как один миг. Была и высокая культура общения, и это было состояние души.
Сегодня связей с моими коллегами нет по ясной причине: там тоталитарный режим, и я не хочу подставлять моих друзей, они мне очень дороги. Я их никогда не забываю, но писать им небезопасно для них же. Увы, это так…
– Сейчас Вы работаете над какими-то новыми произведениями?
– У меня было много неизданных произведений: три романа, несколько повестей и десятки рассказов, пьес, сценариев. Они все остались в Баку. Ещё задолго до событий я сдал в издательство в Баку большой однотомник моих произведений, куда вошло много рассказов, повестей и роман «На околице». В другом издательстве, тоже в Баку, готовился к печати двухтомник моих переводов – классиков и современных писателей Азербайджана. Книги были готовы, я успел прочесть первые оттиски, однако в связи с нарастающим обострением ситуации, рукописи моих книг были уничтожены в издательствах. После этого я думал больше ничего не писать и, действительно, долгие годы ничего не писал, хотя планов было много. Мой ближайший друг ещё по Баку, известный журналист Микаел Гаджиян, прекрасный и душевный человек, который сейчас живёт в Степанакерте, настойчиво уговаривал вернуться к своей профессии, и я начал что-то писать, издавать. В своё время подстрочный перевод романа «На околице» я сдал в издательство «Советский писатель», чтобы Регина Кафриэлянц (которая до этого издала в своём переводе мою книгу «Шумит в ущелье река») перевела его, так как книга была в тематическом плане. Пару лет назад удалось найти копию этого подстрочника, сейчас Нелли Авакова переводит его на русский язык, думается, удастся издать его в следующем году.
– В настоящее время Вы проживаете в Санкт-Петербурге и принимаете активное участие в жизни армянской общины. Насколько эффективна, на Ваш взгляд, её деятельность сегодня?
– Армянская община в Санкт-Петербурге действует нормально и это, я думаю, благодаря очень умному, я бы сказал, мудрому Карену Мкртчяну.
Авиценна тысячу лет назад говорил, что для лечения больного необходимы три вещи: слово, растение, нож. Это совпадает с утверждением нашего великого Нарекаци, который также первым называет слово. В том числе и художественное слово.
Хотелось бы, чтобы в нашем обществе повернулись лицом к культуре. В Санкт-Петербурге очень много армянских художников, творческих работников, более десятка хороших поэтов. Было бы прекрасно, например, если бы община издала солидный сборник стихов этих поэтов.
Интервью вела Асмик Ванцян
