Напряженность на армяно-азербайджанской границе вполне соответствует интересам того дирижера, который путем вооружения сторон конфликта достигает выполнения нескольких задач одновременно: управление конфликтом остается под его контролем, стороны попадают в еще большую зависимость от него, удается сохранить доминирующее положение в регионе и прочее.
Не думаю, что в повестке Азербайджана стоит вопрос развязывания широкомасштабной войны - азербайджанский политолог
СТЕПАНАКЕРТ, декабря 25 АРЦАХПРЕСС - Об этом в беседе с Tert.am сказал директор исследовательского центра «Восток – Запад» Арастун Оруджлу, отметив, что речь идет о России.
-На днях состоялась встреча президентов Армении и Азербайджана. По Вашему мнению, что дала эта встреча? Это как-то поможет мирному урегулированию конфликта?
-Любая встреча на уровне глав государств и проведение обсуждений между ними всегда намного лучше, чем когда они, подыгрывая своей публике, радикально настроенной ими же, грозятся войной. Второе, как правило, в итоге заканчивается людскими потерями на линии соприкосновения войск, что еще больше нагнетает напряженность в обществах. Относительно того, насколько конкретная встреча будет способствовать мирному урегулированию конфликта, думаю, мы еще очень далеки от реальных шагов в этом направлении. Более того, стороны сегодня еще больше отошли от той точки отсчета в разрешении конфликта, где были года два-три назад. Потому и она может способствовать только частичному снятию напряжения и не более того.
-После встречи сопредседатели Минской группы ОБСЕ заявили, что президенты выразили поддержку работе сопредседателей Минской группы ОБСЕ над предложениями о мерах по сокращению риска силовых действий на линии соприкосновения и армяно-азербайджанской границе, а также по созданию механизма расследования инцидентов. Но реальная ситуация гласит о другом. Министерства двух стран заявляют об эскалации на линии, о погибших. Нет ли здесь противоречия? Президенты встречаются, Минская группа делает все для переговорного процесса, но эскалация повышается. Почему?
Из-за того, что в течение более чем двух десятилетий процесс мирного урегулирования не движется с мертвой точки, стороны придают большее значение наращиванию своей военной мощи, что является довольно серьезным аргументом не только на случай возобновления боевых действий, а также эффективным средством в переговорном процессе. Это же вполне соответствует интересам того дирижера, который путем вооружения сторон конфликта достигает выполнения нескольких задач одновременно: управление конфликтом остается под его контролем, стороны попадают в еще большую зависимость от него, удается сохранить доминирующее положение в регионе и прочее. Надеюсь, всем ясно, что в данном случае парадом командует Россия, которая ввиду сложившихся в последнее время геополитических реалий совершенно не заинтересована в разрешении ключевого конфликта в регионе Южного Кавказа, так как свое присутствие в регионе она может обеспечить только благодаря наличия таких конфликтов. По всем остальным параметрам Россия совсем не привлекательна. А эскалация является одной из самых важных деталей этой картины. Без нее трудно было бы держать всех в тонусе и напоминать им о своем могуществе. Вот оно и делается, причем достаточно успешно. Потому и рост напряженности на линии соприкосновения войск перед встречами глав Азербайджана и Армении уже стал закономерностью.
-После встречи Азербайджан на линии границ применил танки, были диверсии, использовались другие тяжелые оружия, которые не были использованы после подписания соглашения о прекращении огня. Это армянские эксперты оценивают как провокацию, говорят, что азербайджанская сторона против мирного урегулирования, что азербайджанская сторона игнорирует мнение международного сообщества. Вы согласны? Если нет, то почему тогда Азербайджан использует такие виды оружия?
-Нет, не согласен. То же самое говорится в Азербайджане, но в отношении Армении. Проблема же заключается в нескольких нюансах, часть которых я упоминал выше. Кроме того, реальных механизмов контроля на сегодня не существует, да и их не так легко внедрить, ведь, линия соприкосновения войск протягивается на несколько сот километров. Просто сегодня азербайджанские военачальники пользуются более жесткой риторикой, что дает армянской стороне возможность представить это в том свете, как вы описали, точнее, как преподносят
эксперты. Жесткая риторика азербайджанской стороны может быть связана с наращиванием российского военного присутствия в Армении. Хотя это как бы связано с ростом напряжения в российско-турецких отношениях, однако, в Баку всегда имеют ввиду, что Россия является военно-политическим союзником Армении, а Азербайджан пока в состоянии противопоставить этому союзу всего лишь ограниченное военно-политическое сотрудничество в рамках треугольника Анкара-Баку-Тбилиси.
- Азербайджан имеет ресурсы (финансовые, человеческие), чтоб начать войну?
Не думаю, что у Азербайджана в повестке дня стоит такая задача, но в случае, если это станет реальностью, то Азербайджан в любом случае доминирует в несколько раз по обоим параметрам.
- Как Вы оцениваете работу Минской группы? Есть мнения, что Азербайджан за то, чтобы члены МГ изменились, потому что их заявления стали более адресованы.
Отношение МГ в Азербайджане довольно нестабильное и прежде всего оно продиктовано не тем, что заявления МГ стали якобы более адресованными. Тут, я думаю, скорее всего, важную роль играет состояние двусторонних отношений между Азербайджаном и странами-сопредседателями этой структуры. Однако очевидно и то, что за все время своего существования МГ не была в состоянии продвинуть процесс мирного урегулирования, и я лично всегда был глубоко убежден, что этого и не следует ожидать, так как сама противоречивость интересов не позволяют этого в рамках данного формата. Однако, сводить на ноль усилия МГ тоже было бы не справедливо, так как она приложила немало сил для сохранения мира в регионе, для недопущения новой военной эскалации, которую несомненно была бы куда более разрушительной, чем мы пережили в начале девяностых прошлого века. Тут подходы могут быть разными, но я лично считаю это успехом, так как придерживаюсь принципа «даже плохой мир лучше хорошей войны»
